Том сидел молча, слегка приоткрыв рот. По выражению его лица было видно, что он сильно озадачен и удивлён.

— Теперь я понимаю, почему мистер Коллинз так настойчиво настраивал свою дочь против меня, — продолжал докапываться до сути Джейк. — Ты слышишь, Том? Вероятно, он где-то видел нас вместе. А так как сам был большим охотником до мужского пола, то попросту решил прибрать ухажёра дочери к своим рукам.

Приятель, до которого только сейчас начал доходить смысл сказанного, возмущённо поёрзал на месте:

— Вот ведь урод! — не сдержался он. — Не зря мне его рожа сразу не понравилась!

Напарник сердито хлопнул свёрнутой в трубочку газетой по своей раскрытой ладони.

— А ведь эта сволочь времени даром не теряла и кое в чём сильно преуспела, — мрачно сообщил он. — Собственно, это и есть вторая малоприятная для тебя новость. Ты лучше приляг, дружище, так будет лучше. После того, что ты сейчас о себе узнаешь, тебе мало не покажется.

Джейк настороженно на него покосился. Придерживая на повязке согнутую в локте правую загипсованную руку, он последовал совету друга и послушно, хотя и с трудом, снова улёгся в койку. Немного поёрзал, ища для своей спины более комфортное положение, и приготовился слушать.

Том подождал, когда он устроится поудобнее, и придвинулся вместе со стулом вплотную к кровати.

— Так вот, Джейк, слушай дальше. Этот Коллинз, этот чёртов сукин сын, публично заявил, что полицейского по имени Джейк Сандерс, найденного полумёртвым в доме Нортона, никто и никогда не собирался похищать. Просто так вышло, что он оказался жертвой своих же собственных пристрастий. Другими словами: являлся самым настоящим геем и к тому же с мазохистским уклоном, — Том замолчал и осторожно взглянул на Джейка. — Как тебе это нравится, дружище? А теперь самое интересное. Его подзащитный Леон Нортон отзывается о тебе как о своеобразном молодом человеке со специфическими желаниями и фантазиями. Он не отказывается от факта содержания в своём доме притона, однако подчёркивает: всё, что там происходило, было сугубо добровольно. Никто никого насильно не принуждал. А про тебя, Джейк, он сказал, что ты в течение долгого времени являешься одним из постоянных его клиентов.

Естественно, посещение элитного заведения — удовольствие довольно дорогое и не по карману простому полицейскому. Но для тебя нашли элементарный выход из положения. Так как ты малый внешностью не обиженный, то многие из клиентов Леона хотели бы видеть тебя в своей постели, за что, разумеется, платили. Тебе же в обмен за подобные услуги позволялось выбирать в доме Нортона любого гей-мальчика и забавляться с ним по своему усмотрению. Ты был одним из тех немногих, для кого удовольствие и боль — удивительные сочетания. На этот случай в притоне существует правило: желание клиента — всегда закон. И чем старательнее гуляла по твоему телу плётка, тем глубже и ярче были твои сексуальные ощущения с небезызвестным тебе Раулем Адамсом, которого ты облюбовал для взаимных садо-мазохистских утех.

Впрочем, чувства Адамса к тебе были всем давно известны. Да и кто бы смог устоять против такого обаятельного красавчика как ты? Ради тебя Рауль даже бросил свою семью и окончательно перебрался жить к Нортону.

К несчастью, именно в тот злополучный день между вами вспыхнула крупная ссора с жуткими сценами ревности. А причиной её послужило то, что ты, Джейк, захотел сменить своего постоянного партнёра, кем являлся Рауль Адамс, на другого более симпатичного парнишку. И тогда уязвлённый и оскорблённый до глубины души любовник решился жестоко отомстить подлому предателю, истязая тебя так, что ты сам, мазохист до мозга и костей, не выдержал зверских пыток и принялся звать на помощь.

Понимая, что ему не дадут как следует проучить тебя, Рауль заперся изнутри на ключ и для надёжности придвинул к массивной дубовой двери тяжёлый шкаф. Нортон и его люди, опасаясь непоправимых последствий, пытались вмешаться в конфликт. Однако ни настойчивые уговоры, ни угрозы не возымели должного эффекта, зато твои дикие вопли и мольбы о пощаде переполошили весь дом. Не желая больше мириться с творящимся за дверью беспределом, один из парней Нортона решился на отчаянный шаг и вызвал полицию. Двое других постарались разрешить проблему по-своему: высадить замок двери автоматной очередью, а заодно и припугнуть буяна. В результате этой спасательной миссии злобный, взбесившийся маньяк получил случайную пулю и скончался на месте…

Том умолк и набрал в лёгкие воздух:

— Что, Джейк, хороша история? И всё это на страницах газет.

Он закончил говорить. В маленьком помещении сразу стало тихо, и только из-за закрытой двери приглушённо доносились чьи-то крикливые голоса.

Джейк тоже молчал, не в силах произнести ни слова. Новость потрясла его, он находился сейчас на грани бешенства и недоумения. В голове крутился только один-единственный вопрос: какое безумство способно порождать в людях столь извращённую и дикую фантазию?!

Том с ожесточением смял газету и зашвырнул ненужный бумажный ком в дальний угол комнаты.

Звук сминаемой бумаги подействовал как спусковой механизм: Джейк вдруг довольно отчётливо представил себе Леона с кассовым аппаратом в руках и себя в роли опытного гея-мазохиста, к которому выстроилась очередь из ненасытных клиентов, и не удержался от громкого хохота. В глазах щипало, по щекам катились слёзы, а он, крепко сомкнув веки, всё смеялся, смеялся и никак не мог унять свой безудержный хохот.

— Джейк, — осторожно позвал его приятель. — Ты меня слышишь? Что с тобой, дружище?

Приступ смеха смолк так же внезапно, как и начался, превратившись в глухой протяжный стон.

— Боже мой… Том, — в отчаянии вырвалось у Джейка. — Неужели этот кошмар никогда не закончится?

Он закрыл лицо рукой. Пальцы приятеля крепко сжали ему левую руку пониже локтя.

— Держись, напарник! Я обещаю тебе, что сделаю всё возможное, чтобы вытащить тебя из этого дерьма.

Джейк убрал от лица руку. Внешне он был вполне спокоен, и только учащённое дыхание да влажные ресницы напоминали о его недавнем срыве.

— Ты думаешь, кто-то поверит в эту чушь? — дрогнувшим голосом спросил он. — Ведь это же… абсурд.

Том поджал губы и вздохнул:

— Поверят, Джейк, поверят. И даже больше, чем ты можешь себе представить, — с сожалением в голосе сказал он. — Следствие, конечно, будет разбираться, что к чему. Тебя попытаются обвинить в клевете на Нортона, хотя его вина всем очевидна. Ведь дом свиданий принадлежит ему, к тому же там произошло убийство твоего знакомого. Но вот от факта похищения людей он отбрыкивается в самой категоричной форме. И если мы сумеем доказать обратное, то истинная причина смерти Рауля Адамса не будет нуждаться в пояснении. Только, боюсь, нам придётся столкнуться с большими трудностями, напарник. Сам видишь, Нортон с Коллинзом ведут свою игру. И у них есть солидные покровители, которые в открытую действовать не станут, так как это может навести на них подозрение. Но вот палки в колёса правосудию они вставлять будут.